4 апреля 2014 14:01
В субботу в Екатеринбурге впервые выступит электронная группа Stoned Boys, в которой играют бывший участник NRKTK Евгений Горбунов и известный московский диджей Андрей Ли. Lucky Ducky поговорил с Горбуновым об индустриальности, новом EP группы Cyberjesus и лейбле Incompetence.
Следить за новыми записями Stoned Boys имеет смысл на их профиле в Soundcloud: до конца весны дуэт обещает
выпустить ещё один EP.
Stoned Boys впервые заявили о себе четыре года назад, когда ещё у NRKTK был записан только один альбом, а о второй группе Горбунова Glintshake никто и не помышлял. Тогда ансамбль, существовавший в режиме диджейского тандема, только искал звук для будущего самостоятельного проекта. Первые записи Stoned Boys в то время соответствовали названию группы: вплоть до первого их альбома Dangerous Skies Горбунов и Ли сочиняли замороченную психоделическую электронику, корни которой были зарыты в прогрессив-роке. Состояние Stoned Boys на весну 2014-го — уже другой звук. Как говорит ниже Горбунов, из звучания выкинули все лишние мелочи, кроме собственно техно. На концерте в Екатеринбурге группа представит новую программу экстравертной футуристической электроники с драматичными синтезаторными линиями, меткой очередью ритм-секции, звуками а-ля «выстрел из лазера» и ухабистым басом.
Вы параллельно играете в двух группах: рок-ансамбле Glintshake и электронном дуэте Stoned Boys. И нельзя сказать, что одна из них для вас важнее другой. Какую музыку тебе интереснее сочинять и играть: гитарную или электронную?
Я стараюсь воспринимать две группы не как противоположности, а скорее как две стороны одной идеи. У Glintshake и Stoned Boys есть цель — выход за пределы реальности и какого-то очевидного контекста с помощью простейших средств, известных современной музыке. При этом мы стараемся как можно меньше выделываться и играть в рок-звёзд, поэтому Stoned Boys больше не нуждаются в сцене как неотъемлемом элементе концерта, а Glintshake играют в том, в чём ходят в магазин за продуктами или к друзьям на тусовки. Не могу сказать, что мне где-то нравится играть больше, а где-то меньше. Мне просто трудно не делать электронную музыку и трудно не делать гитарную.
C каждой новой записью Stoned Boys казалось, что вы попробовали себя в разных ответвлениях современной электронной музыки. Когда появилась группа, какой звук и какие музыканты были вашими ориентирами? В сторону каких они поменялись сейчас?
Долгое время нашей проблемой было то, что мы хватались за трендовые штуки, особо не раздумывая. Нас что-то впечатляло, мы это старались по-своему интерпретировать, попробовать вырастить что-то своё, и это получалось. Но каждый раз музыка выходила слишком зацикленной на самой себе. Мы теперь ставим одну цель — заставить людей танцевать, даже если звучит что-то странное или дикое. Когда у музыки появляется такая ясная функция, тебе больше не нужно комплексовать и принимать кучу ненужных решений. Ориентирами в разное время были то Pictureplane, то Brenmar, то вообще прог-рок, то японские 80-е, но техно всегда было неотъемлемой частью нашей музыки. Сейчас мы решили выкинуть всё, кроме техно, и чувствуем себя прекрасно.
Так звучала группа Stoned Boys двумя годами ранее: музыка была насыщена множеством дополнительных мелочей, а иногда Евгений Горубнов пел на английском языке.
Расскажите про то, как вы записали музыку для мобильной игры Seadelphica про приключения чёрного дельфина в мире си-панка. Чем вас заинтересовал проект?
Мне понравилась эстетика игры, компания, в которой мы оказались — электронные музыканты 813 и Slava. А поскольку мы не работаем нигде, каждый такой проект — это просто подарок: мало того, что интересный, за него обычно еще и платят. Очень жду выхода игры: судя по описанию, которое чуваки прислали перед началом работы, это очень крутой концепт. Там целый многостраничный труд с пост-интернет философией, кучей персонажей, боссов и так далее. Кстати, мы писали музыкальные темы только для восьми боссов!
Что касается вашего недавнего EP Cyberjesus, мне показалось, что это некое сообщение о том, что современные технологии не исключают человечности, а возможно, о сочетании технократии и религии.
Для меня всегда важнее было создать мир, открыть дверь куда-то, где ещё никто не был, и дать слушателю самому во всём разобраться. Мы намечаем координаты, а люди в них уже разглядывают разные сущности, вот как ты сейчас интерпретировал название. У нас, как и у большинства нормальных чуваков, есть идеология, принципы и некое представление о морали, но я пока просто не вижу смысла размахивать этими маленькими флажочками — музыка должна, в конце концов, значить что-то большее, чем звуковое сопровождение твоей жизненной позиции. Это как сон, как утопия и одновременно антиутопия. Я всегда относился к музыке по-особенному, она абстрактна, её не потрогать, она из другой реальности, никому ничего не должна и вполне может обойтись без нашей болтовни.
Вышедший в этот вторник миньон Cyberjesus стал вторым после House Wars результатом наметившегося Stoned Boys курса на танцевальную музыку.
Для вас всегда была важна визуализация музыки: дизайн обложек, афиш, клип от художника Протея Темена. Если раньше это были абстрактные фигуры и объекты, созданные словно на первых графических редакторах, то сейчас обложка Cyberjesus отличается по стилистике от прежних. Почему на ней изображена проволочная сетка?
Мы сейчас тащимся от всей этой индустриальности, пытаемся её переосмыслить. Я рисую картинки с бетонными плитами, арматурой и проволокой, какие-то шланги, вот для PTU (Казанская техно-группа, чей дебютный альбом выпустил ведомый Stoned Boys лейбл Incompetence. — Прим. ред.) обложку нарисовал с тканью, из которой торчат деревяшки. Это что-то вроде абстрактной графики, сделанной из вполне реальных объектов. А сетка Рабица — орнамент, который для каждого из нас код, и для каждого он немного разный. Но сетку можно воспринимать вообще отдельно от контекста, например, как просто напряженные линии.
За всё существование группы вы выпустили пять EP и один альбом. Насколько для вас, как для электронной группы, важен альбомный формат?
Мы вообще не понимаем этой журналистской и слушательской истерии насчёт альбомов, мол, пока нет альбома, группа неполноценна — она полугруппа. Я вообще считаю, что альбом давно перестал быть обязательным форматом, музыкант может выбрать дозу сам, ему не надо заполнять собой физический носитель. Тем более это не обязательно делать, потому что теперь музыку продают в Интернете, а если не в Сети, то на виниле, а там чем меньше треков, тем звук круче.
На мой взгляд, музыка Stoned Boys легко экспортируется за рубеж. Вы собираетесь выходить на западных слушателей?
В независимой музыке образовалась сложная система из миллионов артистов, создающих информационный шум, тысяч лейблов, которые этот шум с грехом пополам фильтруют, а также из букинг-агентств, промо-агентств, авторитетных блогов, средних блогов, дурацких блогов, каких-то мощных сайтов вроде Pitchfork и тому подобных. И это такой водоворот, в котором твою задницу от забвения никто просто так спасать не будет — и нам придётся очень многое сделать, чтобы выйти на мировой уровень.
Вашему лейблу Incompetence уже около полугода. Ваши начальные ожидания от деятельности оправдались? Трудно ли находить новые имена?
Мы пока что пользуемся теми инструментами продвижения музыкантов, что у нас были до лейбла, и стараемся искать какие-то новые. Мы совсем недавно начали, а чтобы разогнаться, нужно постоянно что-то издавать. По поводу поиска имён мы пока не особо напрягаемся: как только появился лейбл, мы увидели, что наши друзья и артисты, которым мы симпатизируем, вполне готовы что-то сделать для Incompetence. Вот, например, то, что записали казанские ребята из PTU, — это чудо какое-то.
Какую музыку собираетесь выпускать на лейбле?
Пока что мы ориентируемся на техно или что-то около этого жанра, но на самом деле это может быть другая совершенно музыка. Но, что в случае с техно, что с чем-то ещё, у этой музыки должен быть свой отдельный жанр, в ней должен быть виден какой-то поиск, какая-то, может быть, болезненность, расслоённость, несоответствие, абстракция. Нам неинтересно выпускать стилизации или что-то просто нормальное, мы и сами слишком нормальные.
5 апреля (суббота)
New Bar, 8 Марта, 8д.
Начало в 23.00, билеты на входе 400 руб., после 02.00 – 200 руб.